-Здравствуйте, Олег Анатольевич! Не отвлекаю? – Андрей Сергеевич широко улыбался, демонстрируя белые зубы. Он сидел в коричневом кожаном кресле, в руках дымилась сигарета.
-Здравствуйте!…да нет,…обсуждал тут кое-что… — Угрюмый пытался вспомнить, когда он включил скайп и принял видео звонок. Наверно машинально — подумал он.
-Как Ваш антикварный бизнес?
-Нормально. Грех жаловаться.
-Рад за Вас! Очень рад! – Модей улыбнулся еще шире. – Буду скоро в Москве, очень был бы признателен, если Вы покажете свой магазинчик. Хотел бы прикупить пару каких-нибудь древних вещиц. Люблю антиквариат! В этих вещах история, энергетика…
Андрей Сергеевич на секунду задумался, как будто ему что-то вспомнилось. Стряхнул с сигареты пепел, затянулся и тонкой струйкой выпустил дым.
-Мда… Олег Анатольевич, я планирую приехать на днях в Москву, надо поделать кое-какие дела, могу я Вас попросить организовать мне машину от аэропорта?
-Конечно, Андрей Сергеевич! Нет проблем.
-Спасибо, Олег Анатольевич! Я Вам сообщу дату и время, как только определюсь.
-Договорились.
-Еще раз спасибо, Олег Анатольевич!
-Не за что.
-До скорого свидания! Желаю Вам всего самого хорошего! – широко улыбаясь, попрощался Андрей Сергеевич.
-Спасибо. До свидания!- Олег терпеть не мог эти нудные разговоры с Модеем, и его раздражала эта вечная улыбочка на его лице.
Угрюмый потянулся выключить скайп.
-Олег Анатольевич!
-Да?- рука Угрюмого застыла над клавиатурой.
-У Вас все хорошо? Все в порядке?
Угрюмый на миг замешкался. В голове промелькнула картинка – Валера, сидящий с поникшей головой в комнате охраны.
-…Все хорошо. Спасибо.
-Ну и славно! – Модей кивнул, помахал, прощаясь рукой, и вышел из Скайп.
Угрюмый некоторое время сидел, застыв с зависшей над клавиатурой рукой.
-Надо было ему сказать, про картину!..- Он вспомнил условия их «джентльменского договора» и уверенно нажал на вызов. Никто не ответил. Он набрал Модею на мобильный, но тот был недоступен. Тогда Угрюмый позвонил его секретарше, но та сказала, что Андрей Сергеевич уехал по каким-то срочным делам. Олег попросил передать, чтобы Модей с ним связался, как освободится.
***
Утром следующего дня, Вера подъехала к дому Валеры и набрала его номер.
-Алло.
-Валер, я подъехала! Выходи.
-Ща.
Валера вышел. Он был напряжен и очень бледен, губы сжаты в белую полоску, в глазах не здоровый блеск.
-Валер, ты как? – спросила Вера. Когда он сел к ней в машину.
-Нормально. – тихо, сквозь зубы ответил он.
Они выехали из двора и повернули в сторону центра. Вера включила радио, нашла легкую музыку.
-Валерик, не волнуйся ты так! Мы ж не к зубному едем!- попыталась пошутить она. – Николаич посмотрит, таблеток выпишет. Посидишь на больничном, полечишься и как огурчик будешь!
-Вера, я его вижу постоянно! Даже сейчас!- прошептал Валера, озираясь на заднее сидение.
-Кого?- опешила Вера и начала смотреть по сторонам.
-Того человека, который купил картину. Ты его видишь? Он сидит на заднем сидении.
Вера машинально посмотрела назад через зеркало заднего вида.
-Валер, я никого не вижу. Хватит чудить! – она с некоторой опаской посмотрела на своего спутника.
-Он не уходит со вчерашнего дня. Он сводит меня с ума своими разговорами!!! И знаешь, наверное, он прав! — Валера, повернулся к Вере, и смотрел на нее выпученными глазами с красными воспаленными веками, из прокушенной нижней губы сочилась кровь.
Они остановились на красный сигнал светофора перед многополосным шоссе.
-Кто прав? В чем прав? Валерик, приди в себя!!! Успокойся! – Вера не на шутку перепугалась.
Валера, глядя ей прямо в глаза, затрясся в приступе беззвучного смеха. Смех становился все громче и громче, наконец, он перешел в истерику.
-Нету смысла!!!- сквозь приступ хохота, прокричал Валера, выскочил из машины и побежал.
-Валера стой!
Продолжая хохотать, он выбежал на перекресток. Дальше Вера видела все, как в замедленной съемке. Раздался визжащий звук тормозов. Микроавтобус канареечного цвета, практически не снизив скорости, врезался в бегущего Валеру. Тело Валеры отбросило на несколько метров. Водитель, стараясь избежать наезда, резко вывернул руль влево. Микроавтобус развернуло и он стал заваливаться на бок. Перевернувшись, он накрыл тело Валеры и стал скользить на боку, оставляя на асфальте осколки стекла и густую, бордовую широкую полосу…
***
Угрюмый подъезжал к мастерской Тимофеича, которая располагалась километрах в 20 от Москвы, когда раздался звонок мобильного. Звонила Вера. Из невнятных криков и плача, он понял, что случилось, что-то ужасное. С горем пополам, он выяснил место нахождения жены, развернул машину и сразу поехал туда.
Через несколько минут ему позвонил Иван Николаевич Мальцев.
-Олег Анатольевич, приезжай ко мне в клинику. Веру уже везут сюда. Я ей машину организовал.
-Хорошо, Иван Николаевич! А что случилось-то, объясните? – Угрюмый был сильно взволнован.
-Насколько я понял, они ехали ко мне с Валерой, но по дороге произошло ДТП и Валера погиб.
-С Верой все в порядке?- пальцы Угрюмого, с силой сжимающие телефон, побелели.
-Мне сообщили, что физических повреждений нет, но эмоциональное состояние…очень сильный стресс. Ей дали необходимые препараты, так что сейчас ей лучше.
-Понял. Еду.
Угрюмый приехал в больницу и прошел в кабинет к Мальцеву. Тот сидел за своим столом, склонив седую голову над какими-то бумагами и что-то писал.
-Здрасть, Иван Николаевич!- Угрюмый, прошел к столу и протянул руку.
-Здравствуй, Олег Анатольевич!- они поздоровались.
-Так что случилось то, толком объясните! Где Вера?
-Вера в палате, спит. Ей дали снотворного. Сейчас ей необходим сон. А случилось…,насколько я понял из рассказа врача бригады Скорой, Валеру насмерть сбила машина, когда он перебегал шоссе на красный свет. Они направлялись ко мне за консультацией. Он почему-то выбежал из Вериной машины и побежал через шоссе.
Угрюмый опустился на стул и как-то сразу обмяк. С одной стороны-горе! Погиб Валерка! С другой — слава Богу Вера жива! Мысли в хаотичном порядке кружились в голове.
-Олег, с тобой все нормально? – сочувствующе, поинтересовался Мальцев.
-Да…нормально. – тихо ответил Угрюмый. Он сидел на стуле с потерянным видом. – А почему Валерка побежал?
-Вот этого я не понял. Вера что-то кричала, про какого-то третьего человека в машине… но очевидцы говорят, что их там было двое. И может, Вы мне расскажете подробно про ту историю, с пропажей картины?
Угрюмый поведал доктору все, что об этом знал.
-….в общем, все это как-то очень странно!- подытожил он свой рассказ. – Эх, Валерка, Валерка!….
Олег закрыл глаза и медленно провел ладонями по своему лицу.
— Олег, может успокоительного дать?
-Спасибо Иван Николаевич, не надо. Справлюсь. Да и за рулем я.
-Мда…странная история. У Валеры, как мне казалось, не было никаких психических отклонений. Такие люди как он, редко подвержены психическим расстройствам. Для этого должно было произойти что-то из ряда вон…– Мальцев нахмурился и постучал подушечками пальцев по столу.
-Да мне самому все это кажется очень странным. Ну не мог Валерка врать мне! Не такой это человек!…был. – тут у Угрюмого словно сжало грудь. «Был»!!! Нет больше Валерки – безобидного великана-балагура!
Олег поднялся.
-Пойду я, Иван Николаевич!
-Ты доедешь? Олег, может на такси?
-Да доеду, не волнуйтесь. Спасибо Вам!
-Да не за что! Приходи в себя, а завтра, надеюсь, заберешь Веру…Кстати, ребята ее машину на охраняемую стоянку неподалеку от места аварии поставили. Забери, как сможешь. Ключи на охране.
-Хорошо. Завтра позвоню.
-Давай, дорогой! Держись!
Угрюмый вышел из больницы и медленно побрел по аллее. На глаза попался флигель. Он с тоской посмотрел на него. Вспомнилось, как жил там, как они выпивали и веселились с Валеркой, как к нему прибегала Веруня. Опять что-то сжалось внутри. Он развернулся и быстро зашагал к своей машине.
***
После ухода Олега, Иван Николаевич стоял у окна и смотрел на улицу. Он не переставал думать обо всем произошедшем. Что-то не давало ему покоя во всей этой истории.
Затем он вернулся к столу и продолжил работу с бумагами. В дверь постучали, и заглянул парень-санитар.
— Иван Николаевич! Там буйные шумят! – громко, запыхавшимся голосом, сказал он.
Мальцев взглянул на него.
-А врачи где?
-Они там все! За Вами меня послали!
-Пошли. – Иван Николаевич грузно поднялся и пошел за санитаром.
-Сначала, одна начала, что-то кричать, потом другие подхватили, и понеслось…! – на ходу объяснял парень.
Они миновали длинный, светлый, больничный коридор и стали спускаться вниз в отделение, где находились буйные пациенты. Как только они спустились вниз и открыли дверь в отделение, до них донеслись крики. В отделении была суматоха. Врачи, медсестры и санитары заходили и выходили из палат. Мальцев быстро пошел по коридору к другим медикам.
-Где заведующий отделением? – спросил он, катившую мимо него тележку с медикаментами, молоденькую медсестру. Она поздоровалась и показала куда-то дальше по коридору. Мальцев направился туда. Санитар, сопровождавший его, уже присоединился к остальным и зашел в одну из палат.
Иван Николаевич наконец увидел фигуру заведующего.
-Владимир Михайлович! – стараясь перекричать шум и крики, окликнул его Мальцев.
-О! Иван Николаевич! Слава Богу!
-Что происходит?
-Не знаю! Все как по команде начали буянить. Что-то или кто-то их возбудил! Но мы уже почти всем вкололи успокоительное, так что скоро угомоняться. Сейчас заканчиваем. Но я вначале растерялся, на моей памяти такое впервые, вот и послал за Вами.
-Вы молодец! Все правильно сделали.
-Спасибо, Иван Николаевич! Может порекомендуете что-нибудь еще? — зарделся заведующий. Это был молодой мужчина в очках, лет тридцати, с рыжими усиками на веснушчатом лице.
-Сейчас главное успокоить, а дальше будем смотреть. — ответил Мальцев.
Иван Николаевич и сам был удивлен всем происходящим. Здесь все, как правило, находились под действием сильнодействующих препаратов и слабо реагировали на происходящее вокруг. А тут все отделение «на ушах». Он дал необходимые распоряжения заведующему и пошел к себе.
***
Угрюмый лежал в темноте на полу второго этажа своего загородного дома и смотрел на отблески от камина на потолке. В руке у него была бутылка виски, к которой он периодически прикладывался. Он был пьян. Из колонок гремело Prodigy. При этом мозг был абсолютно ясным. Хотелось забыться, но алкоголь помог лишь снять напряжение.
Отблески пламени на потолке сплетались в причудливые фигуры, которые казалось, двигаются, исполняя какой-то первобытный танец. Когда свет от камина стал угасать, Угрюмый попытался встать. Это ему удалось не сразу, он завалился на журнальный столик и перевернул его. На ковер рассыпались чипсы, орехи и пролились остатки напитков из стаканов. Еле удержавшись на ногах, он прошел к камину и бросил пару поленьев в угасающий огонь. Затем, шатаясь, вернулся на место и постарался лечь так, чтобы стоящая на полу бутылка, очутилась рядом с рукой. Повалившись на пол, он взял бутылку и сделал глоток. Рукой нащупал на полу чипсину и захрустел ею. Поленья быстро занялись и вновь на потолке заплясали причудливые фигуры.
Казалось, что он наблюдает какой-то первобытный обряд. Как будто дикое племя исполняет вокруг костра ритуальные танцы. Это было забавно.
Поленья разгорелись, и вся комната осветилась ярким красно-оранжевым светом, появились фигуры и на стенах. Местами они были в человеческий рост. Угрюмый перевел взгляд на стену, где отблески были более яркими и отчетливыми, подпер голову рукой и стал наблюдать. Фигуры, то исчезали, то появлялись вновь. Постепенно его внимание привлекла самая яркая оранжевая с черным очертанием. В отличие от других, она не пропадала и имела четко очерченный контур. Вот ноги и туловище извиваются в танце. Вот большая голова…даже скорее две головы…или даже несколько. Три! Три головы. И корона…или рога? Ха…
Угрюмый с пьяной кривой улыбкой сделал глоток, продолжая наблюдать, вытер губы рукавом и стал неуклюже шарить другой рукой по полу в поисках чипсов. На этот раз ему повезло — попался пакет с крошками, которые он высыпал себе в рот.
Фигура становилась все более отчетливой. Она, казалось, отделилась от стены и медленно двигалась к нему. Угрюмый завороженно, с восторгом наблюдал, боясь отвлечься и спугнуть видение. Точно! Три головы…и рога… Еще чуть-чуть и он начнет различать черты лиц.
Он сделал очередной глоток, поставил бутылку, повернулся на бок и снова стал шарить рукою по полу в поисках пакетика с орешками. Вляпался рукой в липкую лужицу колы, пролитой из одного из опрокинутых стаканов.
-Бляяха-муха!…о вот!
Он нашел орешки, открыл пакетик и насыпал себе пригоршню. Развернулся и хотел закинуть все сразу в рот, но остолбенел! В паре шагов от него стояло нечто!!! Двухметровый монстр, с тремя головами! Одна в середине была с человекоподобным лицом, две других по бокам были головами животных – слева лошади, справа барана!
Лицо монстра было огромным и безобразным. Человеческим его можно было назвать с натяжкой. Огромный мясистый нос, темно-красные почти черные глаза без белков, из пасти то вываливался, то исчезал вновь, длинный, словно огромный плоский червь язык, и торчали клыки. От него исходила невероятная гнилостная вонь…Ноги!!! Ноги были с перепонками и напоминали гусиные, а позади него из стороны в стороны болтался змеиный хвост.
Такого Угрюмый не видел даже в самых страшных своих кошмарах! Три пары налитых кровью глаз внимательно изучали его…
Угрюмый в ужасе начал на спине отползать от чудовища, опершись на локти и судорожно перебирая ногами, пока не уперся спиной в диван. Его бил холодный пот, который стекал по лицу и спине липкими каплями. Монстр сделал еще пару шагов в его направлении и остановился, глядя Угрюмому прямо в глаза. Олег не мог пошевелиться оторвать от него взгляда. Казалось, из кровавых глаз этого существа сочится мрак. Угрюмый будто погружался в него, мрак обволакивал и просачивался в тело, в мозг. В этот момент Олег испытывал непередаваемый ужас! Тело пылало…в голове с бешеной скоростью беспрерывным калейдоскопом проносились отвратительные картины – искаженные болью и обезображенные болезнями тела и лица, картины кровавых пыток и насилия, горы изуродованных трупов…Казалось вся боль мира разом обрушилась на него.
Угрюмый сжал голову руками и с криками начал кататься по полу. Монстр, расставив покрытые шерстью руки с длинными загнутыми когтями в стороны и подняв кверху все три головы, дико захохотал….Звуки из трех голов слились в единый утробный рев, от которой у Олега перекосило лицо мучительной неестественной гримасой боли. Он начал задыхаться.
***
-Олег Анатольевич! Олег Анатоольееевич!…Ну нельзя же так себя не беречь!
Угрюмый открыл глаза. Сквозь белую размытую пелену он постепенно различил очертания чьей-то головы.
-Олег Анатольевич!
Кто-то легонько тряс его за плечо. Белый туман перед глазами начал рассеиваться…
